Стихи Анны Фурман
***
Неизменно за холодом голод стоит,
В джунглях каменных строя разруху.
Миллионы затрачены, сердце горит,
И плевать уж на правую руку.
Власть подкуплена
Звуками сладостной лжи,
С детства учат верховья бояться.
Точат только в подполии грязном ножи-
Им- то нечего больше стесняться.
Здесь две ветви пошли,
Но нет света, нет тьмы,
Прорубают друг к другу дорогу.
Их учили — они ничего не учли
И к чему-то идут понемногу.
Не коммуна давно, но и не капитал,
Не рассмотришь понятия страха.
Ты уже не питался, еще не питал
И боишься легчайшего взмаха.
Эти люди, как стадо, идут за одним,
Все равно кто, когда и откуда,
Он же чувствует силу, что он властелин-
Тут его убирают за смуту.
А бывает, начнет говорить за страну
И показывать то, что согласен,
Власть посмотрит, как труженик бьется
И откинет, пусть будет он ясен.
Этот строй, эта мгла, как застывший цветок-
Смотрит вверх из низов и нижайших
И считается равной — виновен поток,
Не оставил внизу всех ближайших.
А мгновенья идут и растут города,
Остается лишь наглость, разруха,
Окромя ничего только два-три следа
И холодная, странная вьюга.
***
Рассыпаны бусины звезд в вышине,
И тихо поет соловей.
В вишневом саду, средь цветов и ветвей
Спешит, протекая, ручей.
Бежит параллельно тропинке песка
И в горы уходит неслышно.
Туда, где на солнце блестела роса,
Тогда, когда солнце лишь вышло.
Пока же в ночи у вершины лишь тьма
Звучит отголоском природы,
И воздух колышет одна тишина,
Как трели хорошей погоды.
Поднимешь лицо, там, на небе звезда,
И слышишь весь мир, как во сне,
Поет соловей, ярко светит луна
И шепот ручья, как извне…
***
Давно не ходил по земле босиком я,
Лесов я давно не видал,
Но тянет меня все к речному низовью,
Туда, где цветы собирал.
Хочу у костра в ночной тени раздумий
Сидеть, на песке рисовать,
Иль в лодке худой в вихре странных безумий
Кувшинки жемчужные рвать.
Не в каменных джунглях спешить, задыхаться-
Небрежно лишь в небо смотреть,
А жить на природе, других не стесняться
И с птичьими трелями петь.
Тогда, когда в городе сердце щемило,
Ночами гулять одному.
И в дождь, и в грозу, когда холод есть в жилах
С молчаньем глядеть на луну.
В мечтах своих сильных давно обменял бы
И город, в котором живу,
На тихую, милую, светлую клетку
Страны, что в душе возношу.
***
Я заметил, как люди смеются,
Открывая себя нараспашку,
Как веселью они отдаются,
Забывая дурную замашку.
То, как люди в компании смелы,
Откровенны бывают порою.
И как мысли людские умелы,
Как смеются они над собою.
Как их лица умны и прекрасны,
Как светлы, как добры побужденья,
Как с друзьями и точны, и ясны,
Как в них много людского терпенья.
Я заметил, как люди смеются,
Улыбаются чисто, правдиво,
Как веселью они отдаются
И как это красиво и мило.
***
На улицах города пыль и туман,
Не вышло и солнце на небо.
Всю плоскость заполнил какой-то обман,
А раньше он здесь даже не был.
И утренний сумрак закрыл все мечты
Луча фонаря от ночного.
Последний живой на Земле человек
На небо смотрел очарован.
С ним звезды протяжный вели диалог
О прошлом, где люди страдали,
Но не был он счастлив, а был одинок,
Весь разум мечты заполняли.
Все дни напролет он на крыше сидел,
Где раньше был склад продуктовый,
С гитарой расстроенной песни он пел
И втайне мечтал он о новой.
Ночами гулял средь высотных домов,
Заброшенных в этом столетье,
Смотрел в высоту, где мерцал огонек
От мира космической ленты.
Он помнил — те люди забыли его
Мальчишкой еще на вокзале,
Тогда был он счастлив, он не понимал-
Они не вернутся, едва ли.
Не видел с тех пор ни друзей, ни врагов,
Ел дикую вишню не морщась
И в небо глядел он с надеждой простой-
Хрустальной, но все-таки прочной.
Однажды, по городу тихо бродя,
Собачью встретил он стаю,
Их тоже забыли, они шли кряхтя
И не было сил и для лая.
Последний живой на Земле человек
Воспринял животных, как знак.
Он пал на колени, молился, сидел,
Клешней стучал рядышком рак.
Ни день и ни два человек так провел,
Пока не раздался тот свист,
Которым тогда попрощался корабль,
Вознесший родных его ввысь.
Последние силы собрал он в кулак,
Заметил летящую станцию,
Он был не то счастлив, не то даже рад
И кинулся в сторону — рации.
Та рация, словно мирской мегафон
Кричала название города,
Пока тот «последний живой» паренек
Помог тем укрыться от холода,
Помог тем, кто бросил его и забыл
На мокром старинном вокзале.
Все думали — умер, но он не погиб,
Он жил, чтоб его вспоминали!
Он думал, что люди вернулись за ним,
Но ждало его просветленье -
Корабль лететь уже больше не мог.
И дорого все, что мгновенье.
Те люди грузили скуднейший запас
Из нефти, бензина, солярки
И скоро взлетели опять в небеса,
За красно-закатные арки,
А тот человек — он остался сидеть
На месте в старинном вокзале.
И все вспоминал тот тяжелый момент,
Когда его в детстве не взяли…
***
***
***
Вячеслав написал:
Замечательные стихи. Искренны, и грустны.
Светлана написал:
Очень крутые стихи! Молодец, Аня
Даша написал:
замечательные стихи!